Miles Mcmillan

Mark  / Марк от 25 у.о. bisex / homo дизайнер, писатель, актер театра, художник, может быть даже модель или флорист? о0 в общем, в любом случае творческий человек

основные факты о персонаже

      В детстве ты был тихим и спокойным ребенком, хорошо учился в школе, слушался родителей, нравился девочкам и был окружен друзьями, являя собой пример практически идеального мальчика, мечты каждых родителей, но так было не всегда.
     Чаще всего переломные моменты в жизни случаются в сознательном возрасте, когда человеку приходится пережить какую-то трагедию, предательство или потерю, что полностью меняют его жизнь и его самого, заставляют замкнуться в себе и разочароваться в окружающем мире, но на тебя все это обрушилось куда раньше - в детстве, когда на твоих глаза утонул твой родной брат. Ты толком не понимал что произошло, ты не знал, должен ли себя в этом винить, эта тема никогда не затрагивалась в вашей семье, но визиты к психологу стали для тебя регулярными. Собственно, там мы и познакомились.
      К тому времени ты уже предпочитал книги реальному общению с друзьями, которых становилось все меньше и меньше, пока ты не лишился их вовсе. Ты что-то мастерил в своей комнате, изрисовал в ней все стены, сооружал из стульев и одеял свои убежища и для большинства сверстников казался странным и непонятным, но только не мне. ты словно был моим отражением, разве что ты мог болтать без умолку, рассказывая о прочитанных книгах или просмотренных фильмах, дополняя эти истории своими мыслями и идеями, а я был твоим главным слушателем. Уж что-что, а слушать я умел и любил.
      Будучи человеком общительным, с сильным воображением и совершенно раскрепощенным, когда дело касалось выражения собственных чувств и мыслей, а так же натурой романтичной и чувственной, ты выбрал для себя творческую профессию (дизайнер, писатель, актер театра, художник, может быть даже модель или флорист? о0) и это ни для кого не стало удивлением, однако ты не переставал искать себя в новых областях и сферах, стараясь узнавать что-то новое, открывать в себе новые грани, подавлять в себе неугодные черты характера.
Сейчас тебе уже 25-28 лет, ты состоялся как человек, перестал метаться из крайности в крайность, остановив свой выбор на чем-то одном, чему и уделяешь немало времени и сил, отдаваясь любимому делу сполна. Ты красив, очень красив, умеешь себя преподать и являешься объектом восхищения как для женщин, так и для мужчин, не скрываешь свой ориентации, однако и не кичишься ею, предпочитая свою личную жизнь держать при себе и не слишком о ней распространяться, тем самым оберегая. Ты вообще весьма скрытный человек, хотя нет, не то слово.. Ты загадочный, непонятный, притягательный, но искренен со мной. С годами стал более молчалив, но это лишь добавляет тебе загадочности вкупе с твоей очаровательной улыбкой.
      Сильный духом, довольно смелый, очень увлекающийся, ревнивый и не скрывающей своей ревности человек.

отношения с вашим персонажем

взято из моей анкеты

Пожалуй, наверное даже можно сказать, что в двенадцать лет моя жизнь пошла под откос - отец ушел к другой, настроение матери менялось со скоростью света, а потом она и вовсе привела в дом свою любовницу, отношения со сверстниками стали еще хуже, чем были, но для меня все это было нормальным и обычным, ведь иной жизни я не знал. Я много времени проводил с младшей сестрой и Марком, вместе с которым на данный момент  мы пережили столько всего, что, потеряй я его, я, наверное, лишусь немалой части себя, и меня все устраивало. Примерно так было и в университете, разве что к тому времени я стал более разговорчив, поняв, что с обществом надо хоть как-то взаимодействовать, что бы достичь желаемого, что без связей и хорошего к себе отношения не пробиться в жизни - это сделало меня расчетливым и немного циничным, но лишь тогда, когда это не касалось моих близких, с ними я продолжал быть иным, тем самым Реми, которого они знали с детства. Марк так и вовсе знал меня лучше всех - ему я доверял не меньше, чем самому себе, это был наглядный пример того самого "лучшего друга", которого описывают в книжках, что я так любил; он был настолько понятен и близок мне, что, так уж случилось, оказался и объектом моей первой серьезной подростковой влюбленности, но это я понял не сразу, а спустя пару лет, когда решился разложить все по полочкам и разобраться в себе, своих чувствах и отношении к миру в целом. Я до сих пор не пойму чем же были мотивированы наши с ним отношения, продлившиеся около четырех лет - желанием, что бы близкий друг, человек, которому можно довериться и не ждать от него подвоха, всегда был рядом, или это и правда были "те-самые-чувства", что называют любовью?. В любом случае, Марк до сих пор продолжает оставаться моим лучшим, даже несмотря на то, что наши отношения были прекращены по причине его связи с моей сестрой. Ну вот что за жизнь, а?..

Мы познакомились когда мне было 12 лет.
     Мы жили на соседних улицах, но начали общаться только благодаря визитам к психологу, к которому нас обоих водили родители. Я бывал там по причине своей абсолютной неразговорчивости и замкнутости, и ты был одним из немногих, с кем мне действительно было интересно и хотелось говорить, проводить время. Мы быстро сошлись на почве собственного одиночества и неприятия нас обществом, у нас нашлись общие интересы и вне школы мы почти все свободное время проводили вместе - ты, я и моя младшая сестра. Со временем девчонка немного от нас отдалилась, предпочтя нашему унынию более веселые компании, но нас это как-то не огорчило и лишь еще больше сблизило. Наверное в выпускном классе, в том возрасте, когда по каким-то негласным правилам просто неприлично быть не влюбленным в кого-то, я осмелился признаться сперва самому себе, а затем и тебе, что наши отношения давно перестали быть для меня лишь дружбой, что это что-то большее, что-то более серьезное и сильное, а затем и сам не заметил, как это переросло в первые серьезные и более чем взаимные чувства.
    Мы поступили в один университет и были вместе на протяжении почти всего времени обучения, но затем что-то разладилось, мы находили новые увлечения, новые интересы, в которые уходили с головой, и, наверное, впервые за долгое время просто устали друг от друга. Ты нашел утешение в объятиях моей сестры, что и положило конец нашим отношениям, которые уже и без того трещали по швам.
     Как ни странно, но даже связь с моей сестрой не стала причиной окончательного разрыва всяческих отношений между нами. Конечно, первое время (наверное, недели две хд) мы держались в стороне, но ни один из нас так и не смог преодолеть того влечения друг к другу, той тяги, что все эти годы держали нас рядом.
     Мы по сей день являемся близкими друзьями, находясь в крайне доверительных отношениях и порой скучаем по университетскому времени, но не признаемся в этом друг другу.

обращение к потенциальному игроку

- первым делом хочу уточнить, что дальнейшее развитие отношений между персонажами и их исход может быть совершенно любым и будет это решаться по ходу дела непосредственно с соигроком. можно как снова свести их, так и оставить просто друзьями, а может и вовсе замутить драму квин)
- фамилию выбирайте на свой вкус, но что-то нидерландское, пожалуйста.
- имя марк может являться вторым или третьим, если оно вам не нравится в качестве основного)
- возраст меньше 25 крайне нежелателен, равно как и смена внешности, хотя внешность мы можем и обсудить.
- хочется видеть относительно активного игрока, способного на игру с другими персонажами, но не кинувшегося тут же искать себе пару, ибо я немного собственник и ревнивец)
- грамотность и умение складывать слова в красивые предложения - пожалуйста, обладайте этим!!

з.ы. - вообще же, я хотел сделать марка лишь своим бывшим парнем и ныне лучшим другом, но во время написании заявки почти влюбился в него, так что даже не знаю как быть)))

от меня до тебя — иссохшие степи, поля, провода и станции,
нет ничего больней этой глупой немой дистанции.
её не сократить, по клавиатуре устало клацая,
ведь это огромный путь.*

             Между нами пропасть. Пропасть в полгода, в сто восемьдесят два с половиной дня, если уж совсем утрировать, и четыре тысячи триста восемьдесят часов молчания. За это время каждый из нас успел обзавестись новой жизнью, в которой больше нет и не было друг друга, ведь новая жизнь она потому и новая - мы избавляемся от былого и учимся обходиться без этого. Никто не говорил, что будет легко, ведь чувства невозможно отключить нажатием кнопки подобно свету в прихожей, с ними предстоит жить дальше, учиться с ними справляться, заглушать боль, которую будешь испытывать еще долгое и долгое время, пока наконец на найдешь для себя то, что сумеет хоть немного отвлечь. В моей жизни, которая все еще принадлежала Калебу, теперь была Рут, у него же самого - некий Джейк. Если он делает счастливым Калеба, то я.. то я постараюсь за него порадоваться. За них. Эта пропасть между нами огромна, она подобна пропасти из-за разницы в возрасте, которая не миновала и нас, когда два поколения сталкиваются и не находят общих тем, или между людьми разного вероисповедания - бог хоть и един, как говорят, но для каждого он свой. Мой бог внутри меня, но мой бог это не лечит. И время не лечит, все это вранье. Конечно, мое нынешнее состояние не сравнить с тем, что я чувствовал в первый месяц после расставания, постоянно вспоминая своего возлюбленного, постоянно представлял что вот он - рядом со мной, начиная с малого. На одной улице, в одном доме, в одной квартире, в моей постели, во мне... Это все уже походило на крайнюю степень безумия, на сумасшествие и продолжаться так больше не могло. Я готов был сорваться, бросить свою гордость к чертям собачьим и сорваться, примчаться к нему, но прежде я хотел узнать, увидеть и понять - а чувствует ли он ещё ко мне все то, что чувствовал прежде, чем сказать, что устал от наших отношений и меня в частности. Впрочем, эта его фраза прочно и надолго отпечаталась в моей памяти и мучила сознание, убеждая, что Калебу не нужно ни меня, ни какого-никакого нашего общения в принципе.
            Я пытался насытиться своим настоящим, временем, проводимым с Рут, своей работой, которая вновь понемногу становилась моей отдушиной, и было бы глупо отрицать, что мне это удавалось, что я почти научился опять дышать полной грудью, хоть еще и пытался искать встречи с Отто, что подсознательно списывал на привычку, хотя это было и не совсем так. Я старался, подобно прилежному ученику, постигнуть это знание, справиться с заданной мне задачкой, но как только я нашел все ответы - сменились вопросы и вот он - Калеб Отто, прямо передо мной. Он в каких-то чортовых паре-тройке метров, а мне же хотелось сровняться со стеной, с полом, с чередой шкафчиков или с тем фикусом в огромном глиняном горшке, лишь бы исчезнуть из его поля зрения. Это было слишком внезапно, я не был готов к нашей встрече один на один принципе, а сегодня, в стенах больницы, и подавно, хотя в глубине души очень этого хотел и ждал. Голос Калеба сух и тих, да и у меня самого ком встал в горле, а ноги словно окаменели. Обычное приветствие, которое произносят лишь бы только не молчать и чем-то заглушить пронзительную тишину, пара общих фраз, и это даже немного коробит. Хотя, что он ещё мог сделать? Кинуться мне на шею? Расцеловать меня, жадно блуждать руками по телу, пытаясь проскользнуть ладонями под одежду, как было это раньше? Больничные рамки приличия такого не допускают, да и кто мы друг другу сейчас, что бы вспоминать былое и что-то другу другу предъявлять? Очень незавидная участь, быть не порохом, но пороховницей. Не ядом, но ампулой. Лживое ощущение спокойствия. И теплое дыхание чего-то страшного, убаюканного, но все еще опасного. Казалось, хлопнешь в ладоши сильнее, чем можно, и оно проснется, раскроет черные крылья и полетит уничтожать твои маленькие внутренние города. Снова. Сейчас я – что-то вроде статуй, каменных изваяний, что украшают собой соборы который век к ряду. Они с неизменным выражением лица терпят всё, постепенно крошась и распадаясь на крупицы, так и я должен был сделать хорошую мину при плохой игре и улыбнуться мужчине, что я тут же и сделал.

видишь, я всё ещё не житель какой-нибудь там столицы,
скоро фраза "талант не пропьёшь" будет поводом спиться,
ночь длится три альбома placebo и сорок одну страницу.
сейчас бы билет в одну сторону и на вокзал.*

     Это странное, очень странное и почти позабытое ощущение жжения в груди и покалывания в кончиках пальцев снова напомнило о себе, наверное, выдавая меня с потрохами, потому как пальцы тут же сжались в кулак, а дыхание стало нарочито медленным и размеренным - что бы сохранять видимость спокойствия, но едва ли мне это все же удавалось. Я думал, что забыл; забыл и отпустил, но дикое чувство собственничества никогда не оставляло меня в покое, вот и сейчас - передо мной был Калеб, человек, ради которого в свое время я был готов на все, ради которого я был готов даже бросить все, потребуй он того, отказаться от своей жизни и строить её заново, с ним и где угодно - в Мюнхене, Берлине, Боро-Боро, Антананариву или чертовом Амстердаме, но разве жизнь обращает внимание на наши желания? Увы, она вынуждает подстраиваться под все её прихоти, подбрасывает нам новые испытания именно тогда, когда сил уже почти нет, проверяя на прочность. Не знаю, в чем я так провинился перед жизнью, судьбой, мирозданием и иже с ними, но эта встреча заставила пошатнуться мой только-только устаканившийся мирок, в котором я потихоньку приходил в себя, возвращался к истинному себе, которого думал, что потерял навсегда. Или мне так только казалось? Слух жаждал уловить хотя бы пару фраз, пару ноток его голоса, насладиться ими тем временем, как тело хотело вспомнить обжигающие прикосновения его пальцев и губ, покорно отзываясь на каждое из них, но как я мог вообще этого хотеть, об этом думать?! С этим срочно нужно было что-то делать, пресекая любое из желаний, связанных с Отто, иначе еще пара минут и я потеряю всяческий контроль над собой, поспешно прижимая его своим телом к больничной койке, позабыв обо все в этом мире.
            - Я?. Тут?. - кончиками пальцев коснувшись переносицы и зажмурившись на пару мгновений, как при сильной мигрени, я решился поднять взгляд на мужчину, но лишь на мгновение, попутно опускаясь на кресло и опять устремляя взгляд в пол - он не должен видеть что я нервничаю. Я вдыхаю едкий больничный запах и все еще не смотрю на Калеба - как то это слишком некрасиво, слишком не к месту, слишком. Всё слишком. А вот он смотрит. Я чувствую его пронзительный взгляд, пронизывающий меня насквозь, он даже пытается перехватить мой взгляд, но теперь он нацелен на ворот его больничной рубашки, оголяющей шею и часть плеча, крепкие запястья, но только не на его глаза. Ну не могу я смотреть на него! - Так с тобой все в порядке?! - теперь я уже злюсь, не в силах контролировать свои эмоции, ожидая его ответа, его реакции. Реакции на меня.

*

Ок Мельникова